И. Свиридова

Константин Павлович Ротов

Константин Ротов — художник редкого, самобытного дарования. Это был обаятельный оригинальный человек, наделенный богатой фантазией, неистощимой выдумкой, тонкой наблюдательностью; мастер веселых, заразительно-смешных, а порой и едких и немного грустных рисунков, направленных против отвратительных пережитков прошлого, еще встречающихся в нашей жизни.

Ротов прошел большой путь в искусстве. На его долю выпали тяжелые испытания, которые он мужественно переносил, и до конца своих дней он сохранил удивительную энергию, жизнерадостность, большую любовь к людям. Это вливало в его искусство живительную силу. Ротова прекрасно знали при жизни, и он надолго останется одним из любимых карикатуристов. Трудно быть равнодушным к его искусству, ибо самому художнику было чуждо равнодушие к событиям, людям и их судьбам. Нам близок и дорог юмор Ротова, так как он пронизан неистощимым жизненным оптимизмом, верой в творче­ские силы советского человека.

Константин Павлович Ротов родился 4 марта 1902 года в Ростове- на-Дону, в семье счетовода, где кроме него было еще четверо детей. Отец стремился дать детям образование, он поощрял склонность Константина к рисованию, проявившуюся в раннем детстве. Несмотря на материальные затруднения, в семье было много книг, выписыва­лись разные журналы, главным образом, литературно-художествен­ные. Константин рано пристрастился к чтению. Учился он в Ростовской художественной школе. Самостоятельный путь в искусстве Ротов начал очень рано, как и многие художники-карикатуристы его поколения, например, Моор, Дени. «Рисовать начал с тех пор, как помню себя, — пишет Ротов. — Определить профессию помогла европейская война. В те времена изрисовывал десятки альбомов, просматривал множество журналов. Первый рисунок, напечатанный в 1917 году в «Биче», окончательно сделал меня художником-рисовальщиком»

Рисунки К. Ротова стали появляться в ростовских газетах и журналах, когда юноше не было еще пятнадцати лет. Они понравились редактору петербургского журнала «Бич», предложившему молодому Ротову сотрудничать у него.

В 1917 году на страницах «Бича» можно встретить ротовские иллюстрации к сатирическим миниатюрам, высмеивавшим царских министров и буржуа. В этих легких контурных рисунках (черная тушь) проявился интерес Ротова к политическим событиям, умение увидеть в них комичные ситуации.

В декабре 1920 года Красная Армия освободила Ростов-на-Дону, советская власть упрочилась. Многие художники, артисты, представители интеллигенции эмигрировали. Константин Ротов уже был известен как талантливый карикатурист. Его пытались уговорить покинуть Россию, но Ротов, несмотря на юный возраст, оказался человеком со сложившимися взглядами и убеждениями. Он остался в родном городе и стал активно сотрудничать в «ДонРОСТА». Это была прекрасная школа для художника, здесь родились агитационная действенность, конкретность и целенаправленность его искусства. Он оформлял плакаты, стенгазеты, листовки, брошюры и т. п., издаваемые «ДонРОСТА». Работа в «РОСТА» явилась важным моментом для многих ведущих советских мастеров плаката и карикатуры. В «Окнах РОСТА», выпускавшихся в разных городах Советской России, сложился стиль советского агитационного искусства.

В начале 20-х годов молодому художнику предложили ответственную работу в «Крокодиле», а потом и в «Правде». С 1928 года он становится одним из ведущих карикатуристов «Правды». Ротов быстро завоевал популярность, его приглашают во многие газеты и журналы: «Комсомольскую правду», «Красную Ниву», «Гудок», «Смехач», «Прожектор», «Огонек», «Лапоть» и др., но основным для него был «Крокодил». Начиная с 1923 года, почти в каждом номере (часто по 2 и даже по 3) напечатаны рисунки Ротова. Задор художника, умение свежо и оригинально решить тему подкупали читателей. Ротов сроднился с журналом, щедро отдавая ему свой талант.

К. Ротов пришел в журнал, объединивший ведущих мастеров сатиры: В. Маяковского, Вас. Лебедева-Кумача, Черемныха, Дени, Моора. Содружество с этими художниками, безусловно, оказало положительное влияние на молодого Ротова. Как раз в это время определился характер и облик журнала. Этому немало содействовал, наряду с другими художниками, и Ротов.

Яркая индивидуальность Ротова чувствуется даже в самых ранних «крокодильских» рисунках. Она проявлялась во всем: в выборе тем, их художественном воплощении, в своеобразии мышления, мировосприятия.

Обычно удача приходит к художнику тогда, когда он берется за решение наиболее близких, наиболее понятных и волнующих его вопросов. Почти у каждого мастера есть свой излюбленный круг сюжетов и образов. У Ротова они всегда были связаны с повседневными явлениями жизни. «Мелочи жизни» были очень важны для художника, понимавшего, что человек постоянно сталкивается с ними.

В 20-е годы большую роль стала играть карикатура на внутренние политические и бытовые темы. Это было время расцвета газетно-журнальной политической графики. В многочисленных московских и ленинградских сатирических журналах («Чудаке», «Смехаче», «Бегемоте» и др.) внимание читателей привлекали смешные, ехидные рисунки таких известных карикатуристов, как А. Радаков, В. Козлинский, Б. Антоновский, Н. Радлов. В «Крокодиле» «бытовиком» был преимущественно Ротов. Ему так же, как и упомянутым выше художникам, было присуще острое чувство современности, но решал он карикатуры по-своему. Интересы Ротова отличались широтой; можно назвать много вопросов, волновавших художника. Но прежде всего он последовательно и принципиально боролся за культуру быта, за чистоту человеческих отношений, против алкоголизма, хулиганства, распущенности, разгильдяйства. Ротов высмеивал мещанство, бескультурье, пошлость, бездушное ремесленничество.

Жизнь больших городов, новой деревни, производственных предприятий, тихой провинции предстает перед нами в рисунках Ротова. Его волновали сложные, часто противоречивые вопросы развития изобразительного искусства, архитектуры, техники.

Все эти карикатуры разнообразны по своей художественной форме и содержанию, но их объединяет общая направленность. Она проявляется в четком, глубоко принципиальном отношении самого художника к тому, что он изображает, в гражданском пафосе, свойственном и другим карикатуристам «Крокодила». В этом отношении Ротов был ближе Елисееву, Дени, Ефимову и другим «крокодильцам», чем Антоновскому, Радакову и Козлинскому, сотрудничавшим в журнале «Смехач».

Довольно рано, уже в первые годы работы в «Крокодиле», у Ротова появляется ряд тем, к которым он не раз возвращался позднее. Жизнь развивалась, расширялся творческий диапазон художника. В карикатурах рождались новые образы. Возвращаясь к старым темам, Ротов по-новому трактовал их. Произведения его становились в целом «человечнее», «мудрее».

В 20-е годы у Ротова появились художественные приемы, которые он развил в последующие десятилетия и которые определили своеобразие его творчества. Оно проявлялось прежде всего в методе раскрытия злободневных тем, в приемах создания сатирического образа.

В рисунках Ротова первой половины 20-х годов часто встречаются многофигурные композиции со сложным сюжетным решением. Их интересно рассматривать подолгу, внимательно разглядывая смешные, забавные подробности, комичные ситуации. Эти карикатуры обычно лишены линейной перспективы, художник созерцает происходящее сверху, «с птичьего полета». Избегая иллюзорной достоверности, он как бы расширяет горизонт. Не случайно этот композиционный прием используется, главным образом, при изображении различных происшествий на городских улицах и в загородных местах. Прибегая к излюбленным композиционным решениям, Ротов умеет избежать однообразия и штампа…

<…>

После продолжительного перерыва (Ротов был репрессирован в 1940 году и только через 14 лет освобожден и реабилитирован), в 1954 году на страницах «Крокодила» опять появились его карикатуры. Они посвящены актуальным вопросам градостроительства, жизни послевоенной деревни, работе городских предприятий. Читатели «Крокодила» очень тепло встречали каждый новый рисунок любимого художника, сумевшего не только сохранить лучшие качества своего таланта, но и развить их. Карикатуры Ротова послевоенного времени стали значительно более «зрелыми» и совершенными по мастерству, они восхищают не только оригинальным замыслом и свежим решением, но и особой звучностью цвета. В них концентрируется наиболее характерное, образы привлекают жизненностью, красочностью, колоритностью. Ротов всегда был мастером в изображении массовых сцен, но если некоторые довоенные карикатуры замысловаты, перегружены, излишне подробны, то в послевоенные годы он избегает этих недостатков. Карикатура «Табор «диких» на Черноморском побережье» (1956) повествует о летнем сезоне на Южном берегу Крыма. Санатории и дома отдыха не могут вместить всех желающих провести свой отпуск на море, да не все и стремятся отдыхать в них. Свои прелести имеет и «дикий» отдых: можно остановиться там, где особенно понравится, не соблюдать никакого режима, вволю половить рыбу. Особенно приятно поехать на юг всей семьей на автомашине, превратив ее в своеобразный дом на колесах. Таких путешественников каждое лето оказывается слишком много, и всю узкую полоску земли у Черного моря наводнили «дикие». Они сооружают шалаши из простыней, полотенец и всего, что подвернется под руку, ухитряясь пустить в ход одежду: пальто, брюки, пестрые юбки. Вешают гамаки на кипарисах в несколько ярусов так, что приходится забираться на деревья по канатам, проявляя при этом незаурядную ловкость. Один изобретательный «дикарь» укрепил гамак на кольцах, которые торчат из пасти каменных львов, украшающих ворота санатория. По реакции разъяренной уборщицы видно, что предприимчивость эта будет немедленно наказана. Автомашины используются весьма остроумно: доски на крышах двух «Побед» служат одновременно и площадкой для танцев и вышкой для прыжков в воду.

Карикатура эта занимает весь журнальный лист, в ней много комичных персонажей, однако внимание зрителя не утомляется. Это происходит благодаря четкости композиционного и цветового решения. На первом плане, рядом с двумя «Победами» и перевернутой лодкой бросается в глаза рыболов, удящий при помощи трости и авоськи, и любители солнечных ванн. Самый центр — второй план — насыщен многочисленными комическими персонажами. Стройные вертикальные кипарисы, расположенные по два слева и справа, организовывают композицию, придают ей определенную четкость. Благодаря ярким пестрым одеждам отдыхающих создается мажорный колорит. В нем преобладают излюбленные художником красные и зеленые тона, уравновешивающие друг друга, приятные для глаза, композиционно организующие лист.

В 50-е годы большой размах приняло строительство новых жилых домов, но многие архитекторы, не чувствуя требований времени, вместо конструктивных современных построек воздвигали дорогостоящие эклектические здания с замысловатыми украшениями, башенками, лепниной и скульптурой. Подобные тенденции в архитектуре Ротов высмеял еще в 1940 году в рисунке «Архитектурные искания», а в 50-е годы он создает ряд острых карикатур на эту тему. Трудно сказать, какая из них наиболее удачна. В 1954 году появился великолепный рисунок: «Как выглядел бы город, если бы конструкторы- транспортники следовали вкусам некоторых наших архитекторов». На фоне ясного голубого неба вырисовывается знакомое многоэтажное здание в пышном декоре, оно еще не достроено, в нем нельзя жить, но на украшение его фасада ушло невероятное количество средств. А как мог бы выглядеть городской транспорт при господстве подобных вкусов? Ротов помогает представить: автомашины, автобусы, троллейбусы, украшенные картушами, витыми колонками, выглядят, как кареты XVII века, а железнодорожный состав вызы­вает в памяти первые поезда. Уличные фонари причудливо изогнулись, на одном из них укреплена табличка с расписанием автобусов, оформление которой не менее причудливо, чем лепнина на карнизах здания. А над мостом летит самолет, похожий на бабочку; его задумали сделать таким же «нарядным», как машины и автобусы. Эта карикатура, как и предыдущая, очень четко построена: движение в разных направлениях по диагонали создает впечатление оживления, динамики, свойственных напряженному пульсу городской улицы, и, вместе с тем, дает костяк рисунку.

В карикатурах Ротов любит использовать контрастные цветовые сочетания, открытые, локальные тона. Здесь ярко-синий автобус и желто-оранжевый автомобиль на первом плане создают цветовой акцент, привлекающий внимание.

Год спустя Ротов создает еще две превосходные карикатуры на ту же тему: «Жертва архитектурных излишеств. Жилец: — Позвольте пройти!» (1955) и «Правда, жить в этом доме неудобно, зато снаружи он, говорят, красив!» (1955).

На первой из них изображен фасад здания, где с трудом можно разглядеть окна; с большими усилиями жилец открывает дверь, чтобы выйти из подъезда, — весь фасад загроможден гигантскими скульптурами спортсменов. Архитектор настолько увлекся скульптурными украшениями, что не оставил даже места для номера, его пришлось укрепить на животе одного из атлетов. Скульптуры пер­вого этажа не выдерживают тяжести карниза, где укреплены скульптурные украшения второго яруса: они начинают разрушаться. Художник сосредоточивает внимание на самом главном — скульптура заполняет всю журнальную страницу, в ней основной композиционный и смысловой акцент рисунка.

Действие карикатуры происходит в интерьере того же дома. Новоселы никак не могут расставить мебель: в помещение комнаты вклиниваются сразу три угловых выступа; из-за них кровати размещаются так, что мешают ходить, а для шкафа с посудой совсем нет места. Хозяйка залезает на табуретку, стоящую на стуле, чтобы водрузить посуду на платяной шкаф. В комнате полумрак, так как окна закрывает гигантская скульптура.

Карикатуры «Один с «сошкой» — тридцать с ложкой» (1958) ⁵⁵, «В порядке профилактики» (1957), «Мужская доля» (1957)  вскрывают недостатки работы многих колхозников.

Старинная русская пословица: «один с сошкой, семеро с ложкой» очень часто использовалась советскими мастерами сатиры (лубок Д. Моора, созданный в годы гражданской войны). Ротов сумел «обыграть» эту пословицу по-своему.

С удивлением смотрит тракторист, выезжающий в одиночестве на работу, на шествие администраторов и бюрократов, усердно несущих огромную ложку, за которую ухитрились уцепиться лентяи, очковтиратели, тунеядцы. Всех их приходится кормить, поить, одевать. Композиция строится на резком противопоставлении положительного и отрицательного.

Принцип контрастного противопоставления положен в основу рисунка «Мужская доля», помещенного на обложке «Крокодила». На первом плане — вооруженные канцелярскими ручками колхозники-мужчины, без зазрения совести шагающие в колхозную контору, в то время как бригада, состоящая из одних женщин, едет в поле.

Вот еще одна карикатура, являющаяся обложкой «Крокодила»,— «В порядке профилактики». Название ее тут же разъясняет: «Некоторым автохозяйствам рекомендуем заблаговременно приобрести подобный зерноподборочный агрегат». Журнальный лист по диагонали перерезан асфальтовой лентой шоссе, по которому движется агрегат, напоминающий снегоуборочную машину. Его железные лопасти сгребают зерно, лавиной сыплющееся из щелей кузова авто­машины, оно снова попадает в кузов через специальное приспособление, но ненадолго, так как вскоре опять высыпается на дорогу. Около машины вьются разочарованные птицы, они не успевают склевывать высыпающееся на дорогу зерно, а забраться в кузов им мешает пугало. Этот рисунок привлекает внимание не только внутренней динамикой, броским цветовым решением, но прежде всего оригинальной трактовкой сюжета (1957).

В 50-е годы у Ротова появились карикатуры, созданные по типу карикатур 20-х годов: «Вдали от шума городского» (1957), «Как достать молоток» (1957), «Фигурное катание» (1957). Но гораздо удачнее те произведения, которые не вызывают в памяти старые рисунки. Дело в том, что обращение к прежним художественным приемам успешно тогда, когда художник их заново осмысливает, по- новому использует. Если же он их переносит формально, чисто меха­нически, например, «Вдали от шума городского», то рисунок выглядит схематичным, не волнует зрителя. Карикатуры на те же темы с оригинальной трактовкой сюжета гораздо удачнее.

Киномеханик в деревне, невзирая на фабричный брак, не сдается: перебирая киноленту и подсвечивая ее электрической лампочкой, он «демонстрирует» фильм. Один зритель уже готов разрыдаться от обиды, другие полны негодования; в первом ряду старик со старухой, с невероятным усилием напрягая зрение, смотрят «кинокартину». В названии карикатуры «А здесь вы видите вторую серию «Петра Первого» (1954) сквозит острая ирония.

С этим рисунком как бы перекликается другая карикатура «Офиианты:— примите заказ! Три порции жареных лещей!» (1957). Над рисунком текст о том, что в ресторанах пассажирских пароходов невозможно достать рыбное блюдо. Но ротовские герои, как всегда, изобретательны. Официанты выстроились в очередь к повару, который прямо с палубы ловит на удочку рыбу. Облик его комичен: бедняге некогда побриться, очки сползли с переносицы, но поправить их он не может — руки заняты удочкой. Мера условности, преувеличения, которые содержатся в этих рисунках, способствуют выявле­нию жизненных ассоциаций. Для «Крокодила» Ротов делал не только сатирические обложки. Он был одним из тех, кто создавал яркие, жизнерадостные рисунки, зовущие к новым победам, звучащие, как песня.

Ротову принадлежат две великолепные обложки для «Крокодила»: «Теперь мы знаем себе цену» (1956) и «Хотя вкусы у вас разные, но на кукурузе вы все сойдетесь» (1955).

В первом рисунке изображены овощи, с ликованием встретившие постановление «Об увеличении производства и заготовок картофеля и овощей». Они радуются, пляшут, обнимают друг друга, толпятся у газеты с постановлением. В центре белый газетный лист, вокруг яркое пятно — это сгрудились около постановления любопытные морковки. Звучный цвет — сочетание свежих зеленых огурцов, налитых соком красных помидоров, желтых луковиц — усиливает настроение радости.

На другой обложке звери, сидя за круглым столом, покрытым белой скатертью, с аппетитом едят сочные крупные початки кукурузы.

Умело использовал Ротов выразительность цвета. Фигура колхозницы, подающей кукурузу, вырисовывается на карминно-красном звучном фоне, перекликающемся по цвету с надписью «Крокодил». Это одна из самых удачных журнальных обложек Ротова с положительными «героями». Глядя на этот рисунок, становится особенно ясно, какая светлая душа была у художника, наделенного большим талантом, умом и сердцем.

Всю жизнь Ротов серьезно, с большой любовью относился к своему делу. Он осознавал ту ответственность, которая лежит на художнике, работающем в газете и журнале, ибо его искусство обращено непосредственно к широким массам, оно должно быть предельно выразительно, доходчиво.

Ротов считал, что постоянное самоусовершенствование — необходимое условие плодотворной работы. Он писал: «Для художника, начинающего работать в области газетно-журнальной графики, считаю необходимым:

1. Научиться в совершенстве владеть рисунком.
2. Иметь сатирическую или юмористическую склонность ума.
3. Работать над своим самоусовершенствованием не меньше 8 часов в сутки. Преодолев все это, работа в газете и журнале не покажется трудной».

Ротов с большой нетерпимостью относился к халтурной, несерьезной работе, он считал, что для подготовки новых кадров художников- карикатуристов необходимо сочетать школьные занятия с практической работой в газете. Только такое сочетание может дать настоящую квалификацию карикатуристу.

Особое внимание Ротов обращал на мастерство не только журнального, но и газетного рисунка. Он писал, что «технику газеты, конечно, нельзя сравнивать с книжной техникой, поэтому рисунок в газете всегда будет казаться беднее книжного или журнального. Это и печально, так как газетная графика более доступна широким массам, а следовательно, и задачи у нее более важные».

Манера Ротова довольно разнообразна. В начале 20-х годов для художника характерны поиски технических приемов. В ряде карикатур Ротов подражал известным карикатуристам: Моору, Дени, Б. Антоновскому и другим. Но таких работ у него немного. Во второй половине 20-х годов у Ротова сложился свой стиль и метод работы над карикатурой. Широко используя тонкую перовую линию, штриховую манеру, сплошные заливки туши или краски, размывку, яркие локальные тона, тонкие цветовые градации, Ротов прежде всего стремился максимально выявить свой оригинальный замысел, сделать карикатуру выразительной и в художественном и в смысловом отношении.

Ротов оказал очень большое влияние на развитие советской карикатуры и книжной иллюстрации. Он ведущий мастер карикатуры на внутренние и, в частности, бытовые темы. Многие советские карикатуристы старшего поколения и молодые мастера испытали влияние Ротова. Поэтому необходимо сказать о школе Ротова, хотя непосредственно преподавательской работой художник не занимался. Правда, не всегда влияние Ротова было положительным. Некоторые карикатуристы неудачно, некритически подражали Ротову (20-е—30-е годы), усваивали его приемы лишь формально.

Большое влияние оказал К. Ротов на одного из популярных совре­менных карикатуристов И. Семенова, сумевшего успешно использо­вать многие принципы юмористических композиций Ротова.

Техника и метод работы Ротова менялись, становясь многообразней с течением времени, однако четко определить конкретные этапы его творчества довольно трудно. Можно наметить лишь основные вехи; в целом для него характерно развитие (в пределах своего, рано сложившегося стиля) разнообразных художественных приемов.

В первую половину 20-х годов Ротов был преимущественно карикатуристом, выступавшим в журналах с рисунками на внутренние темы. В это время, довольно быстро преодолев некоторые тенденции стилизаторства и подражания, Ротов заложил основы современного творческого метода решения карикатуры, в основном, жанрово-бытовой, принесшей ему заслуженную известность. В сложной обстановке 20-х годов Ротов занял позиции художника-гуманиста, реалистическое искусство которого активно помогало созиданию новой жизни.

К концу 20-х —началу 30-х годов Ротов становится опытным мастером, в это время им созданы настоящие шедевры журнальной графики, в которых проявились многогранность юмора, острота и содержательность, мастерство композиционного и цветового решения, умелый выбор художественных средств, точно воплощающих замысел. В это время Ротовым достигнуты определенные успехи в газетной карикатуре, а также в области книжной иллюстрации и агитплаката.

Во второй половине 30-Х годов расширяется круг тем Ротова. Он начинает работать и над карикатурой на международные темы, стремясь к большей конкретности и психологической выразительности.

В послевоенные годы художником созданы превосходные карикатуры и иллюстрации, красноречиво говорящие о его новых творческих поисках и успехах, проявляющихся в активном расширении арсенала специфических средств сатиры, в смелой, но точной типизации, в тенденции к широте обобщений, в заостренном внимании к цвету. И каждый раз, высмеяв отрицательные явления, еще встречающиеся в жизни, Ротов умеет вселить уверенность, что они будут сметены усилиями советских людей, строящих коммунистическое общество.

Весь путь Ротова в искусстве — пример беззаветной преданности своему любимому делу, этот умный талантливый художник ставил перед собой все новые и новые задачи, все зорче вглядывался в жизнь. В последние годы жизни Ротов работал много и успешно, его рука была тверда, а карандаш остр. Но сильно подорванный организм художника не мог долго сопротивляться болезни. В 1958 году Ротова не стало. Многим интересным творческим замыслам не суждено было осуществиться.

<...>

Свиридова И. Константин Павлович Ротов. М. : Сов. художник, 1965. С. 5-8, 72, 74-90