ДОНСКОЙ ВРЕМЕННИК. Год 2015-й

История церкви на Дону

 В. И. ВЕГЕРИН

ВОЗВРАЩЁННАЯ ИКОНА

Сообщение на Восьмых всероссийских краеведческих чтениях (Москва, 16 мая 2014 г.) под названием «Из истории приношения благодарственной иконы Николая Чудотворца в храм станицы Николаевской донскими казаками, служившими в Финляндии в середине XIX в.».

Почти все исследователи, изучавшие историю казаков, отмечают у них наряду с удалью и отвагой глубокую веру. «Казаки от природы были народ религиозный, без ханжества и лицемерия; клятвы соблюдали свято и данному слову верны. <…> Чтили праздники Господни и строго соблюдали посты…», – писал историк донского казачества Е. П. Савельев [1, с. 379]. Даже отправляясь «…на промысл непозволительный, даже зазорный (просто, сидя под мостом, грабить по дороге проезжавших), они преусердно молились Угоднику Николаю и всех Святых призывали на помощь, обещая, в случае удачи, часть из добычи», – замечал изучавший историю Донского войска В. Б. Броневский [2, с. 125].

Во многих источниках упоминается о щедрости казачества в отношении церкви. Тот же Е. П. Савельев в труде «Древняя история казачества» пишет о том, что казаки жертвовали в монастыри и церкви «…все свои драгоценности и старались украшать иконы золотом, серебром и дорогими камнями» [1, с. 381]. Это же подтверждает и В. Б. Броневский, сообщавший, что для «…своих монастырей донцы ничего не жалели: для колоколов жертвовали отнятыми у неприятеля испорченными пушками; серебро же, золото, жемчуг и драгоценные каменья, блистая в ризницах и на иконостасе, свидетельствовали об усердной вере наших набожных рыцарей» [2, с. 125]. Изучавший обычное право в Войске Донском Михаил Харузин упоминал о том, что церкви казаков «…хорошо справлены и богато украшены: нередко можно встретить иконы в серебряных окладах и жертвенники и аналои, украшенные пожертвованными “индиановыми” и “персидскими” шалями» [3].

Генерал-майор А. А. Лишин приводит в качестве свидетельства искренней религиозности казаков исторический документ от 5 июля 1645 года – «Грамоту царя и великого князя Михаила Феодоровича на Дон о написании, по ходатайству донских казаков, восьми икон, исправлении обложки на евангелии, об отлитии колоколов на присланные от казаков для того средства и об отправлении этих предметов на Дон». В ней говорится: «И мы, великий государь царь и великий князь Михайло Федорович, всеа Русии, за вашу службу, что вы нам, великому государю, служите и радеете, про всякие вести пишите, милостиво похваляем и пожаловали вас по вашему челобитью: иконы написать и обложить, и евангелие покрыть бархатом и евангелисты положить серебряные золочены велели, а медь велели перелить в два колокола – один в 43 пуда в 20 гривенок, другой в 35 пуд в 20 гривенок... и иконы, и евангелие, да пуд ладону и колокола посланы к вам с станичники ж вашими» [4].

События XX века стали драматической страницей в истории казачества: многое из того, что создавалось в течение нескольких столетий, было в одночасье уничтожено и утеряно. И всё же отдельные раритеты оказались неподвластными времени. Речь идёт, прежде всего, об иконах местных церквей и храмов, поскольку, по свидетельству Савельева, «во многих донских городках были церкви и часовни в честь любимых ими святых» [1, с. 381]. Одна из таких икон с изображением Святителя Николая Чудотворца в серебряном окладе была преподнесена казаками станицы Николаевской 1-го Донского округа Области войска Донского в свою церковь в середине XIX века. В нижней части иконы поверх оклада прикреплена овальная эмалевая табличка с надписью: «Усердное приношение воинских чинов Николаевской станицы, служивших в донском казачьем Буюрова № 4 полку в Финляндии с 1845 по 1851 год».

Название станицы – Николаевская – не случайно совпадает с именем святого на иконе, о чём свидетельствует история самой станицы. Николаевская была образована путём слияния двух станиц 1-го Донского округа – Нижне-Михалевской и Верхне-Михалевской, располагавшихся на правом берегу Дона.

В начале 1836 года казаки Нижне-Михалевской обратились в войсковое правление с просьбой о переселении станицы на новое место. Просьба объяснялась тем, что станицу весной и осенью постоянно заливали паводки и население вынуждено было на это время уходить со своих мест. Пропадали скот и посевы, от сырости разрушались строения. Казаки просили переселить станицу немного выше по реке Дон, к станице Верхне-Михалевской.

27 июня 1836 года войсковое правление вынесло решение об удовлетворении этой просьбы. Станицы должны были объединиться в одну под названием «Николаевская» – по наименованию Никольской церкви, находившейся на территории станицы Верхне-Михалевской. Комиссия по размежеванию земель Войска Донского сообщила депутатам Нижне-Михалевской о том, что «границы общего юрта сих двух станиц, соединяемых в одну под названием Николаевской, нанесены на проектный план» [5]. Само же переселение станицы Нижне-Михалевской было начато только 1 марта 1843 года и закончено в 1845-м.

В 1842 году по распоряжению епархиального начальства в связи с переездом станицы прихожане, ризница и утварь Архангельской церкви станицы Нижне-Михалевской были приписаны к Никольской церкви станицы Верхне-Михалевской [6]. Архангельская церковь разобрана и использована при строительстве нового, более просторного Никольского храма, уже на территории станицы Николаевской.

В 1854 году в Николаевской завершилось строительство новой деревянной однопрестольной церкви. Колокольня, два других придела и иконостас не были закончены, и их строительство продолжалось ещё несколько лет [7].

И только в 1872 году были достроены приделы и завершён иконостас. Колокольня и все приделы были построены из дерева, фронтоны покрыты листовым железом. Вокруг церкви сделали деревянную ограду с кирпичными столбами. Главный престол освятили во имя Святителя и Чудотворца Николая, южный во имя Святого Архистратига Михаила, а северный во имя Святого Апостола Матфея [8].

В течение последующих десятилетий Никольская церковь перестраивалась и усовершенствовалась. Но в первой половине XX века, в период религиозных гонений, храм в Николаевской был закрыт и разрушен. Документов о закрытии и разрушении этого храма не обнаружено. Возможно, они хранились в районном архиве, который сожгли перед отступлением советских войск во время Великой Отечественной войны. И лишь в 1996 году Свято-Никольский приход с благословения архиепископа Ростовского и Новочеркасского возобновил свою деятельность. Усилиями местных жителей был восстановлен культовый фонд церкви.

Почему казаки станицы Николаевской, пожертвовавшие икону Святителя Николая, оказались на службе в Финляндии? 5 сентября 1809 года, согласно условиям Фридрихсгамского мирного договора, завершившего войну между Россией и Швецией, Финляндия вошла в состав Российской империи на правах Великого княжества, сохранившего свою конституцию и сейм. Для выполнения задач боевого охранения, поддержания порядка и надзора в Финляндию посылали по одному казачьему полку сроком на 3–5 лет. В основном это были донские казаки, но иногда их сменяли уральские полки. Сотни полка размещали в наиболее важных местах по всей территории Великого княжества. В соответствии с «Положением об управлении Донского войска» 1835 года общий срок службы в мирное время для всех донских полков, где бы они ни находились, составлял три года, «…с истечением коих должны оные переменяться другими, с Дону командируемыми полками» [9, с. 122]. Полки именовались по фамилиям их командиров и имели номера, переходившие при смене к новым полкам, их заменявшим.

Отношения у казаков с местным населением были самые разные – от драматических, включая взаимные побои, грабежи и даже убийства, до брачных связей и усыновления детей. Историк Алексей Шкваров в своей статье «Всадники апокалипсиса. Казаки в Финляндии» пишет:

«Военачальники всех рангов, зная о том, какая “слава” имеется у казаков, заслуженная или выдуманная пропагандой противника, зачастую использовали их, без малейшего угрызения совести, как фактор устрашения, выигрывая тем самым в психологическом поединке с врагами, оказывая давление на ход мирных переговоров и т. д. Так поступали в годы Северной войны, опустошая побережье Швеции, так поступали и в последующем, тем самым поддерживая “репутацию” казачества. Но каждый такой набег, совершённый казаками или регулярными кавалерийскими и пехотными частями, являлся выполнением приказа» [10].

Таким образом, можно утверждать, что подобные отношения между казаками и местным населением были своеобразным «обычаем».

«Исходя из того умозаключения, что они “защищают” жителей… от возможного нападения некоего неприятеля, они находили возможным для себя порой поживиться от имущества местного населения. На самом деле такие ситуации возникали повсеместно, где казаки несли кордонную службу, а не только в Финляндии. Причем офицеры поощряли, а иногда даже заставляли отнимать у местных жителей что-то необходимое для казачьей повседневной жизни» [10].

В 2004 году в Финляндии вышла книга профессора Харри Халена «Казаки в Финляндии, 1712–1924», в которой представлены данные о месте и времени дислокации казачьих полков, описание быта и службы, исповедные росписи церквей, к которым были приписаны казаки, даты рождения и службы казаков в том или ином гарнизоне. Полк Буюрова, согласно исповедным росписям, размещался в нескольких гарнизонах: Куопио, Миккели, Хямеенлинна, Торнео. В книге сообщается о численности полка Буюрова по состоянию на 1847 год: 819 казаков [11, с. 16], что, в общем, соответствует «Правилам для состава и построения казачьих полков» 1838 года – первому строевому казачьему уставу в Войске Донском.

Из Государственного архива Ростовской области получен именной список Донского казачьего Буюрова № 4 полка, прибывшего из Финляндии на Дон 12 апреля 1851 года [12]. В списке 27 казаков из станицы Николаевской: есаул Иван Редичкин (произведён из есаулов в войсковые старшины), урядник Алексей Араканцев (10 марта 1850 года уволен в отпуск с исключением из полка), казаки Иван Назаров, Василий Калинин (умер 23 октября 1850 года), Меркул Юкин, Василий Калинин, Яков Аникеев (произведён в урядники), Иван Долганин, Дмитрий Кондаков (произведён в урядники), Пётр Афанасьев, Илья Безбородов, Степан Долганин, Михайла Золотарев (3 октября 1849 года исключён по случаю смерти жены), Николай Редичкин, Василий Зазерсков, Василий Назаров, Иван Белов, Симон Кирсанов, Фёдор Кондаков, Иван Марков, Иван Русков, Семён Симеошкин, Фёдор Ермаков (произведён в урядники), Иван Ясыркин (произведён в урядники), Прокофий Веденеев, Андреян Карасёв, Николай Марков.

В книге Х. Халена в исповедных росписях представлены только около 200 из более чем 800 фамилий казаков полка Буюрова. И среди них, к сожалению, нет фамилий казаков из Николаевской. Поэтому нельзя определить конкретное место службы станичников, принёсших в свой храм благодарственную икону.

Немного известно о командире полка Василии Фёдоровиче Буюрове. Будучи рядовым казаком, он участвовал в Отечественной войне 1812 года. В 1840-х годах командовал полком на Кавказе (в Грузии, до 1846 года) и в Финляндии (с 1847-го). В 1841 году в чине полковника награждён орденом св. Георгия 4-й степени, за выслугу 25 лет службы. Похоронен в Задонском монастыре [13].

В Новочеркасском музее истории донского казачества есть портрет В. Ф. Буюрова работы неизвестного художника середины XIX века, на котором он изображён в мундире генерал-майора образца 1837 года с наградами: на шее – знаки орденов св. Анны 2-й степени и св. Станислава 1-й степени, на груди – знаки орденов св. Георгия 4-й степени и св. Владимира 4-й степени, солдатский знак отличия Военного ордена, медали участника Отечественной войны 1812 года, «За взятие Парижа», за участие в русско-турецкой войне 1828–1829 годов, а также почётный знак «35 лет беспорочной службы» [14].

Безупречная служба казака – труд физический и духовный, и икона по возвращении станичников-однополчан на родину, по сути, рассматривалась как символический, этапный знак в казачьей биографии.

Икона Николая Чудотворца долгое время хранилась у жителей города Константиновска, в семье Николая Витальевича и Анны Владимировны Шашковых. К ним она перешла от матери Николая Витальевича – Ольги Стефановны, в девичестве Самойловой, уроженки станицы Николаевской. Как она попала в эту семью, неизвестно, потому что уже нет в живых ни Ольги Стефановны, ни её сына Николая. Возможно, когда в 30-е годы прошлого столетия закрывались храмы и изымались церковные ценности, кто-то из жителей Николаевской спрятал эту икону у себя дома и тем сохранил её для потомков.

И вот, спустя десятилетия, икона возвратилась на своё законное место в церковь станицы Николаевской. В декабре 2013 года, накануне праздника Святителя Николая Чудотворца, А. В. Шашкова передала икону в храм. А 19 декабря 2013 года в Свято-Никольской церкви прошла праздничная служба, на которой в присутствии прихожан и казаков Константиновского юрта протоиерей Александр Овчинников совершил чин освящения возвращённой реликвии. Затем прошёл крестный ход к месту, где в прошлом стояла Свято-Никольская церковь, в которой находилась эта дарственная икона.

ПРИМЕЧАНИЯ

1. Савельев Е. П. Древняя история казачества. М. : Вече, 2010.

2. Броневский В.Б.История Донского войска. Ч. 3. СПб., 1834.

3. Харузин М. Н. Сведения о казацких общинах на Дону. М., 1885. C. 279.

4. ЛишинА.А.Акты, относящиеся к истории Войска Донского, собранные генерал-маиором А. А. Лишиным. Т. 1. Новочеркасск, 1891. С. 40– 41.

5. ГАРО. Ф. 429. Оп. 1. Д. 259. Л. 2; Ф. 344. Оп. 1. Д. 423. Л. 23.

6. Там же. Ф. 226. Оп. 3. Д. 11678. Л. 161.

7. Там же. Оп. 2. Д. 5070. Л. 53.

8. Там же. Оп. 19. Д. 329. Л. 78.

9. Положение об управлении Донского войска : с прил. к наказу гражд. упр., штатамии общ. прил. Ч. 1, 2, 3. СПб., 1835.

10. Шкваров А. Всадники Апокалипсиса. Казаки в Финляндии // Проза. ру. Режим доступа: http://www.proza.ru/2012/02/27/1820

11. Halen H. Kasakat Suomessa 1712–1924. Helsinki, 2004.

12. ГАРО. Ф. 344. Оп. 1. Д. 668.

13. Задонский Богородицкий монастрырь // Гостиница «Задонск» : сайт. Режим доступа: http://zadonsk.su/monastery.php

14. Галерея славы : дон. воен. портр.эпохи 1812 г. в собр. Музея истории дон. казачества. Ростов н/Д, 2012.