ДОНСКОЙ ВРЕМЕННИК. Год 2005-й

Рецензии на краеведческие книги 

ПРИЛИВЫ И ОТЛИВЫ «ДОНА»

В январе 2004 года, наконец, свершилось: журнал «Дон» перешёл под крыло администрации и стал именоваться «Государственным предприятием Ростовской области», чего долго добивался Виктор Петров, с 1992 года — главный редактор. Теперь вся надежда на то, что Министерство культуры и в дальнейшем не оставит без внимания уникальное литературно-художественное издание, освящённое именем великого Шолохова.

К моменту подготовки материала в печать передо мной девять номеров. Радостно, что редакция не изменила традиции публиковать авторов со всех концов страны, не замыкаясь в рамках Южного региона. Таким образом, на страницах «Дона» равноправно соседствуют и наши местные авторы, и литераторы Москвы, Санкт-Петербурга, Воронежа и Хабаровска, что только поднимает престиж и усиливает общественное звучание журнала.

По определению, литературно-художественное периодическое издание не состоит и не должно состоять только из лучших образцов поэзии, прозы и публицистики, его задача — отражать литературный процесс, его стилистическое и сюжетное многоцветие во всей его противоречивости. С материалами по уровню высокими (которыми, увы, не каждый журнал избалован) неизбежно соседствуют вещи, которые вряд ли задержатся в большой литературе, однако чем-то любопытные, чем-то останавливающие внимание (бывает, публикация не вполне зрелого опуса какого-нибудь прозаика — своего рода аванс автору, обязывающий последнего писать лучше). Тем журнал и интересен, тем и отличается от альманаха, который не может себе такого позволить.

Но, с другой стороны, достоинства журнала не исчерпываются его содержанием, удельным весом «сильных» вещей. Особо важным является драматургическая выстроенность номера, продуманная его композиция, любовная расстановка акцентов, выигрышное освещение основных и вспомогательных публикаций. В этом плане у «Дона» есть над чем поработать. Чтобы вникнуть в этот вопрос глубже, с любопытством пролистаю каждый номер за 2004 год.

Январская книжка получилась торжественной и оригинальной; основная её нагрузка падает на представление журнала в новом качестве. Лицо ещё как бы не вырисовывается, но явно: теперь всё будет немного иначе. Номер открывает глава из фундаментального труда Феликса Кузнецова «Правда Тихого Дона», публикация которого растянется на весь год (за печатание отдельных глав кузнецовской работы взялись также журналы «Наш современник» и «Роман-газета XXI век»). В вопросе авторства великого романа учёный всё расставляет по своим местам (правда, иногда увлекается похвалами и доказательства заменяет мало подкреплёнными фактически утверждениями). Классик-земляк всплывает и в конце номера — в «воспоминаниях» покойного поэта Бориса Куликова; правда, самого Шолохова, по сути, в них нет, а есть сплошной Куликов.

Оживляет номер подборка «Литературный круг»: талантливая поэзия и проза литераторов-любителей Таганрога. Таганрог, надо сказать, из всех городов области самый «пишущий», однако лишь немногие авторы подают надежды...

Поэзия представлена волнующими лирическими размышлениями нашей землячки В. Можаевой и «гражданственной» подборкой хорошего поэта из Саранска К. Тангалычева. Проза — добротно написанным рассказом писателя из Хабаровска В. Сукачёвым и откровенно серым романом москвича В. Фартышева. Написанный усреднённым, бесцветным языком, опус поглотил многие десятки страниц 2-го и 3-го номеров журнала, не оставляя читателям никакого выбора. Следует всё-таки быть осторожным с подобными экспериментами: печатая подобную пэтэушного уровня беллетристику, журнал подвергает себя риску потерять авторитет серьёзного издания и отвернуть от себя читателя, без того нынче мало читающего.

2-й номер на правах классика представляет, как сказано, Фартышев; в традициях «деревенщиков» написан непритязательный рассказ А. Можаева «Сумка»; глотком родниковой воды назову грустную и в то же время светлую лирику В. Сорокина. Забавные куплеты острого на язык стихотворца Е. Морозова из села Синявского поставлены на первые страницы, что воспринимается явной заманухой для читателя. Однако всё хорошо на своём месте.

Из поэзии в номере — скромная подборка писателя и поэта Н. Егорова. На сей раз Егоров ударился в горестные размышления о закате своей жизни. Но эти его стихи — всего лишь «самовыражение».

Любопытен, но, к сожалению, неряшливо изложен материал Е. Шапочки о деде А. П. Чехова Егоре Михайловиче. Впечатление такое, что в редакции его и не читали (достаточно было имени «Чехов»), а напечатав, в лучшем случае поинтересовались: ну-ка, посмотрим, что тут у нас интересного… Продолжена публикация задиристого, не считающегося с авторитетами историка-астраханца М. Кононенко «Русская Атлантида». В саркастической рубрике «Кто так пишет!» разгромлена убогая трёхтомная «поэма» о Ломоносове одной весьма пробивной дамы из Миллеровского района.

3-й номер — очевидная неудача. Это и не журнал вовсе получился — журналы так не делаются, — а книжка двух авторов: талантливой Г. Лободиной из Волгодонска и беспроблескного, безразмерного Фартышева (к счастью, окончание). Массив этих вещей задавил блёстки, которые по достоинству нуждались в достойном освещении. Крохотные стихотворные подборки С. Гонцова, В. Латынина и А. Ковалёвой кажутся здесь неуместными, чужими, они теряются, я слышу как строфы пищат, раздавленные... Особенно обидно за Гонцова: публикация его необычных сочинений могла бы стать событием. Загнано в самый дальний угол умное эссе М. Петрова о Н. А. Заболоцком. За что так Михаилу Петрову, за что так Николаю Алексеевичу? Идеальный просчёт номера словно направляет своим указательным пальцем представленный на первых страницах А. И. Солженицын. Зачем понадобился реверанс неутомимому «учителю» России? Тем более, что излияния Александра Исаевича «Потёмщики света не ищут», всего лишь перепечатка из давней центральной газеты. «Гражданин» негодует, что его обливают клеветой. И «журнал» негодует, поскольку солженицынские разглагольствования пустил под новопридуманной рубрикой «Клевета». Хорошее название, подошло бы для разоблачений Шолохова, в которых так преуспел «обустроитель» России.

До обидного не продуман номер 4-й. На его страницах вытягиваются друг за другом повесть М. Бородиной «Нож», большой рассказ А. Жабина «Чисто мужское дело» и повесть Г. Лободиной «Вражий стан» (окончание). Сами-то по себе эти вещи по-своему неплохи (особенно последняя, — хоть и написана она знакомо традиционным языком с непременными «вдругорядь» и прочей «деревенской» экзотикой). Однако все три произведения, как будто и разные, роднит одно: нарочитая, «литературная» замедленность языка, вязкость текста, почти неподвижность событийного ряда; авторы никуда не торопятся, призывая и читателя пытливо и напряжённо всматриваться в текст; и читатель требуется — вдумчивый, неторопливый, усидчивый, терпеливый. Такой читатель, — конечно, идеал, и литература такая необходима. Но чтобы на целый номер!.. Во-первых, получился тягучий, монотонный выпуск; и, во-вторых, хорошие тексты потеряли выпуклость, как бы слившись друг с другом. Чтобы их осилить подряд, необходимо часто выходить на свежий воздух проветриваться.

А со стихами всё нормально: грустно-раздумчивая Д. Кан, просветлённый А. Ребров, романтически-философствующий А. Бугров. И любопытна публицистика: повествование М. Малюковой «Побег из России» о её неудачной эмиграции.

Выстроить номер, заставить его звучать как слаженный ансамбль, дело непростое. Но иначе никак нельзя. На то требуется если не дарование, то, по крайней мере, талант, — и если он есть, надо им пользоваться. Этим поверяется уровень журнала. Погоня за именитыми авторами ничего не решает и свидетельствует не о силе, а, скорее, о слабости. Общеизвестно, что сильный журнал — не тот, в котором напечатан «сильный» автор, а тот, в котором и слабая вещь пройдёт, не испортив картины. Мне часто приходилось слышать слова В. С. Петрова о «высокой планке», которую он установил «как главный редактор». Однако о «высокой планке» может свидетельствовать только читатель. Право это одностороннее. Никакая планка не может быть высокой, если это не признают сами читатели. Но серьёзные читатели — народ требовательный… За три года работы в журнале мне пришлось в этом убедиться.

5-й номер на фоне всех остальных, пожалуй, лучший. Есть из чего выбирать, или, лучше сказать, есть, что читать. На высоком уровне рассказы С. Николаева, обаятельны «бунинские» стилизации А. Новосельцева, сильны поэты Л. Щипахина, Е. Семичев, Н. Зиновьев. Но в подборе стихов для «отдельно взятого» номера сказалась извечная беда «Дона» — монотонность. Все стихи — об одном и том же: о бедах нашей Родины, о наших бедах, будто выпуск приурочен ко Дню Независимости, Дню Конституции или какому другому Дню. Тема больная, актуальная во все века неизбывных российских «смутных» времён. Но зачем же так обеднять современную русскую поэзию, в которой ведь есть и любовь, и дружба, и природа, и размышления о жизни в самом широком смысле этого слова? Очередную годовщину Великой Отечественной войны поминают интересные публикации А. Огнёва и Д. Беличенко; по-своему забавны воспоминания ростовского врача А. Кондрашёва. Светел и лиричен этюд А. Гирявенко об усадьбе поэта и философа Н. Станкевича на воронежской земле.

Недурна июньская книжка, особенно если закрыть глаза на «ученическое сочинение» . Чеховича о Пушкине и бесцветные фантастические рассказы из рубрики «Пятое измерение». Наверняка нашёлся читатель у ирреальной повести Ю. Красавина «После полуночи», порадуют стихи умудрённого В. Шостко и заразительно жадного до жизни В. Фёдорова. Достойный жест — подборка статей памяти замечательного поэта Юрия Кузнецова, в которой особенно ценно эссе критика К. Анкудинова «Одиночество сердца». Несколько легковесны бытовые воспоминания А. Гриценко. В реквиеме В. Петрова — не знакомые уже «крест» и «перст», не «железная пята» и не «туман — обман», а только третья строфа на пути к постижению сути творчества последнего классика русской поэзии. Забегая вперёд, скажу, что стихотворение обаятельного лирика А. Гриценко, также посвящённое Кузнецову и напечатанное в 8-м номере, несколько затянуто, хотя это и можно понять: автору горько от темноты и бескультурья СМИ, не откликнувшихся на смерть поэта.

Июльский номер небогат публикациями, но ровен и спокоен: рассказ замечательного прозаика из Воронежа И. Евсеенко, ладно скроенный роман сибиряка В. Клименко «Тень владыки» (пусть и несколько беллетризированный), стихи Д. Долинского, И. Переверзина и О. Чухно, да ещё редкий гость журнала — литературная критика (А. Шорохов размышляет о творчестве Олега Павлова).

Августовский номер — это повесть одарённого московского прозаика А. Хруцкого «Счастливый человек Булгаков», талантливые рассказы Д. Новикова о любви и, помимо подборки Гриценко, стихотворные опыты В. Можной — обаятельные, но ещё подражательные и традиционно-женские (хотя Бродский и восклицал, что не существует «женской» и «мужской» поэзии), — и Т. Долгопятовой, проникновенные, но покамест ученические (поэтессе явно тесно в рамках избранных ею консервативных размеров). Во всяком случае, стихи номера решают проблему острой нехватки лирики в журнале. Завершают номер Ф. Кузнецов и шолоховские публикации Б. Жумангалиева и В. Тихомировой; последние оценить трудно, поскольку их наполовину «съел» досадный типографский брак.

«Казачий выпуск» (сентябрьский номер) по разнообразию материалов уникален для журнала. Если бы и дальше так… Центральное место занимает повествование А. Смирнова о генерале Каледине. Помянуты собиратель казачьих песен А. Листопадов, поэты А. Прасолов и Н. Туроверов, художник К. Попов. Статья о Новочеркасске — всего лишь повторение известного. Публикация о русских немцах куцая и более чем поверхностная; у Н. Бусленко по этому вопросу есть глубокие наработки и в них — свои изюминки; то ли автор поскупился, то ли редакция сочла, что они не интересны для широкого круга; а жаль. Душевны рассказы Б. Алмазова и П. Ткаченко. Стихи номера (И. Титов, В. Мусатов, Г. Койсужанка, В. Фролов) «правильны», всё на местах, и, увы, ничем не удивляют (впрочем, у Койсужанки мерцает что-то незаурядное; но пока ещё она в рамках «традиции», точнее — анти-традиции русской поэзии: последняя противится застывшим формам); поэты, находясь в тисках простейших стоп и рифм, не ведают, кажется, о таких новаторах, как Пушкин, Блок, Мандельштам, для них не свет не были явлены Николай Рубцов, Арсений Тарковский, Ольга Седакова, Олег Чухонцев… Недаром существует мнение, что стихи — первый, простодушный, наивный ход к литературе (заметьте, в любом литобъединении почти все сплошь стихослагатели): просто не хочется писать прозой — хочется стихами. А настоящая поэзия возможна лишь на более высоком этапе развития сознания. Достаточно прочесть тютчевское «О как на склоне наших дней…», или есенинское «Друг мой, друг мой, / Я очень и очень болен»… Здесь, до слёз, обнажённая искренность чувств — и поэтическая форма, свободная от замкнутого пространства по-детски «удобных» размеров.

10-й номер в первое мгновение вызывает чувство радости. Сколько имён литераторов Юга России извлечено на свет Божий, скольким дана моральная поддержка! Но следом приходит отрезвление. Глядя на эти столбцы с бесчисленными фамилиями, напоминающими списки квартирных жильцов или участников конференции, понимаешь, что выпуск — задуман как благородная акция, «показательный» альманах, почти «конкурсная работа», где материалы собраны в кучу, но… никак не журнал. Ни по содержанию, ни по структуре. Срежиссировано всё довольно бесхитростно: поэзия — проза — поэзия — проза… и так до конца. А в качестве рубрик: «Карачаево-Черкесия», «Кабардино-Балкария», «Республика Калмыкия», «Астраханская область»… Так что же: не стоило делать такой номер? Скорее, стоило выпустить целевой сборник, например, из «Библиотеки журнала «Дон» (денежные проблемы — другой вопрос). А как действовать читателю? Читать всё «от» и «до»? Возвращаюсь к сказанному ранее. «Авторитет журнала» не даётся раз и навсегда. Его нужно каждый раз заново зарабатывать. Бороться за читателя, который был бы способен читать журнал «от» и «до».

Итак, журналу есть чем гордиться и есть над чем работать. И есть чего ему пожелать: творческого роста и литературного разнообразия. Пора уходить от провинциальности, бежать примитивов, и стать вровень с достойными общероссийскими журналами, выходящими в провинции: с петрозаводским «Севером», воронежским «Подъёмом», хабаровским «Дальним Востоком»… Недопустимо забывать, что в ы д е р ж а н н о с т ь — основа вкуса, стиля и всего чего угодно. Мы — сотрудники библиотек, читатели, литературные коллеги — обещаем и впредь с вниманием и надеждой следить за выпусками старейшего литературного журнала донской земли.