ДОНСКОЙ ВРЕМЕННИК. Вып. 28-й

Генеалогия. Семейная история

О. В. СЕМЁНОВА

СЕМЕЙНАЯ КОЛЛЕКЦИЯ МЕФОДИЯ РУБАНА

М. А. Рубан со своими сыновьями Виленином (слева) и Геннадием (справа). 1935 год. Из архива семьи Рубан.

Работа с личными архивами граждан – важное направление в деятельности историков-краеведов. Документы дают уникальную возможность проанализировать события давних лет, найти в них недостающие нюансы научных гипотездля лучшего понимания исторической эпохи.

Интереснейшим открытием для специалистов стал архив семьи Рубан, собиравшийся в 10–60-е годы XX века Мефодием Андреевичем Рубаном, а в дальнейшем его сыном Геннадием Мефодиевичем. Коллекция документов после их смерти хранится в семье, но до сих пор не разобрана.

Архив можно условно разделить на несколько групп документов – личные документы, переписка, мемуары. Интересны воспоминания М. А. Рубана, подготовленные к 50-летию Октябрьской революции, отправленные в газету «Известия», но не опубликованные. В настоящее время изданы в журнале «Русский архив» [1, с. 74–93].

Основатель архива Мефодий Андреевич Рубан, 1894 года рождения, уроженец хутора Подкущёвский станицы Кущёвской, с детства познал голод и нищету. Безысходность, бесправие, несправедливость сделали его, как и других односельчан (всего около 300 человек) [2], убеждёнными сторонниками революции.

Призванный в Первую мировую войну в армию, он попал в Москву осенью 1917 года и стал свидетелем революционных событий. Активная жизненная позиция привела его вначале в подпольную группу «13 чертей» [1, с. 64–65, 81–84; 3], а позднее в Красную армию.

Воевал, был ранен, контужен; стал инвалидом. До самой смерти оставался убеждённым сторонником революции, искренне верил в светлое будущее. Документы собирал скрупулёзно, встречаются даже черновики отправленных писем. Бумаги, хранящиеся в личном архиве, во многом имеют повседневный характер (справки, запросы, жалобы и ходатайства). Однако сохранены и письма сыновей (довоенные и с фронта), списки красных партизан хутора Подкущёвский, переписка со школьным поисковым отрядом, вырезки из газет о героях-подкущёвцах. Информация о биографии М. А. Рубана подтверждается как бумагами, сохранившимися в семье [1, с. 67–92;4;5;6;7], так и документами Ростовской-на-Дону городской партизанской комиссии 1933–1935 годов [8].

Бывший кузнец, подпольщик, красноармеец, Мефодий Рубан устанавливал советскую власть в Донском округе, работал в сельсовете, организовывал колхозы. Тяжёлое ранение и инвалидность не позволили ему трудиться в деревне, и в 1929 году он с семьёй переехал в Ростов-на-Дону. Лечился, работал в артели инвалидов. С гордостью носил орден Красного Знамени [1, с. 69; 4].

Между тем в семье подрастали сыновья Геннадий и Виленин. Именно они должны были в полной мере продолжить дело отца – строить новую светлую жизнь.

Геннадий Рубан – крайний слева. Фото из кн.: Семикин А. В. Молодёжь – на корабли! Ростов н/Д., 1939. С. 33.

Старший, бойкий и смышлёный Геннадий, родился в 1922 году в станице Кущёвской. Окончил в Ростове школу № 43 и работал на заводе «Красный Дон» грузчиком. Надо было помогать родителям – семья жила трудно, отец-инвалид страдал от полученной в Гражданскую войну контузии и часто болел [9]. Геннадий, как и многие его сверстники, увлекался спортом, кораблями и поэтому с удовольствием занимался в морском учебном пункте Осоавиахима имени Ворошилова. Занятия проходили в рамках комсомольской инициативы за массовое овладение молодёжью военно-морским делом. Комсомольцы завода «Красный Дон» в 1935 году построили на территории завода военно-морскую базу для учебных занятий. С 1937 года Ростовский учебный пункт держал первенство по Советскому Союзу [10].

С началом войны Геннадий на фронте. Воевал под Сталинградом, на Днепре, офицером дошёл до Германии. В боях получил два тяжёлых ранения и контузию, стал инвалидом. Был награждён орденами «Красной Звезды», «Отечественной войны»второй степени (двумя), медалями «За отвагу», «За оборону Сталинграда», «За Победу над Германией» [11]. Последняя награда – орден «Отечественной войны» первой степени нашла героя уже в 1985 году.

Мефодий Андреевич Рубан бережно хранил письма сына с фронта. В них отражение семейных и патриотических ценностей обычных советских людей – история повседневности военных и послевоенных лет. Документы – это справки, письма и почтовые карточки – оригиналы, хранящиеся в семейном архиве.

Состояние документов удовлетворительное. Бумага пожелтела. Текст чаще всего написан чернильной ручкой, но имеются письма, написанные карандашом. Чернила выцвели. Часть писем – обычные фронтовые треугольники. Но есть и просто листки бумаги с текстом, присланные, по-видимому, в конверте либо переданные с оказией. На некоторых письмах – штамп: «проверено цензурой».

Письма Геннадия Рубана [2] к родным полны любви и тревоги. А ещё в них – искренняя любовь к родине, родному краю, планы на будущее.

Текст писем незамысловатый. Большая часть – приветы многочисленным родственникам и односельчанам, любимой девушке. Стиль – простой, повествовательный, но эмоциональный: чувствуется тоска молодого человека по родным местам, родителям, младшему брату. Двадцатилетний Геннадий беспокоится о родителях, просит их беречь себя.

«Ведь для меня, родные мои, всё интересно, как вы живёте, как ваше хозяйство и всё остальное. Так что пишите обо всём…» [12].

В письмах – твёрдая уверенность, что фашисты будут разбиты и мир вернётся на родную землю. Геннадий пишет об этом немного пафосно, но искренне и убеждённо.

«…человек живёт и борется, и побеждать в силах только тот, кто силён волей, твёрд физически и душевно» [13].

Фронтовик поздравляет родных с годовщиной Октябрьской революции. Он делает это очень тепло, как с личным семейным праздником.

«Живу хорошо, так что обо мне не беспокойтесь. А теперь разрешите вас поздравить с 30 годовщиной Октября и пожелать вам ещё раз всего хорошего. Крепко-крепко целую вас» [14].

Геннадий пишет обоим родителям. Но есть одно деликатное письмо лично к матери (вложено в общий конверт). Мать, видимо из добрых побуждений, помогала его девушке писать письма на фронт.

«Прошу тебя, мама, не диктуй ей писем ко мне. Ведь я же чувствую, под чей голос она пишет мне письма» [15].

Из писем мы можем узнать, что фронтовики посылали родным справки о ранениях и полученных наградах.

«Батя, я выслал вам справки, которые ты просил, а в этом письме высылаю доверенность на получение в облвоенкомате» [16].

Вероятно, по данным справкам следовали выплаты, и необходимо было всё оформить должным образом.

Трогательна почтовая карточка, отправленная в феврале 1943 года из Сталинграда. Геннадий не знал об участи родных, ноне переставал надеяться, что узнает о родителях хоть что-то.

«Привет с освобождённого Сталинграда.

Здравствуйте, дорогие мои, если кто остался. Я таю в себе надежду, что получу ответ, хотя бы от знакомых. После долгих и тяжёлых месяцев насилия и грабежа, опять легко и свободно вздохнули родные края, а с ним и вы дорогие.

Пишу я вам первое маленькое письмо с большой надеждой ещё раз получить ответ о вашей участи. А если адресата не будет, то я прошу почту передать моё письмо в сельсовет, чтобы они написали мне о постигшей адресатов участи» [17].

Родители Геннадия остались живы. Они смогли эвакуироваться из Ростова в Ереван, где работали в артели. Об этом сохранилась справка [18].

О гибели своего младшего сына Виленина, 1926 года рождения, родители узнали после эвакуации. В семье сохранилось командировочное удостоверение, выданное Кущёвским районо Мефодию Андреевичу для поездки в г. Грозный на похороны сына [19].

Удостоверение М. А. Рубана. 1944 г. Из архива семьи Рубан

Это факт сам по себе интересен: не каждая семья в военное время могла поехать на похороны к погибшему родственнику. Очевидно, сказался статус главы семейства – персонального пенсионера, героя и инвалида Гражданской войны.

После освобождения Ростовской области супруги Рубан вернулись в Ростов, но право на квартиру в городе утратили и долго мыкались без жилья: уезжали в Кущёвскую, жили у родственников и знакомых. Позднее они всё же получили квартиру в Ростове.

В текстах писем с фронта, разумеется, нет ничего о движении и расположении войск, военных операциях. Любопытно одно, написанное уже из Германии, где эмоции берут верх над запретами военной цензуры. В нём Геннадий подробно описывает немецкий дом, в котором молодой офицер остановился на постой. Он обращается к нравственным вопросам справедливости возмездия фашистам. Неизвестный дом как бы становится тоже виноват в зверствах гитлеровцев.

«…Сейчас я уже на месте, принял боевую единицу и с нею бью немецкую сволочь на её же собственной немецкой земле. Земля-то, батя, и здесь неплохая. Да опоганил этот гад её своими чёрными делами. И где бы, вы думали, я пишу вам это письмо? Сижу в одном из барских домов, на мягком кресле, за круглым столом в комфортабельно обставленном зале, где всё сияет зеркалами и позолотой. Но как-то жжёт и очень здорово жжёт глаза сознание, и всем своим существом чувствуешь это ощущение – именно здесь; что какая-то одна сволочь тешилась этим богатством, приобретённым им пожарами, пытками, кровью и слезами многих миллионов людей. А если бы вы знали, сколько здесь наших – русских вещей?» [20].

Исследование писем и документов, особенно военной эпохи, позволяет нам расширить представление о целом ряде вопросов: об уровне образования автора, его семье и отношениях в ней, об идейных убеждениях и патриотизме, о ранениях и смене воинского подразделения (без подробностей), о подготовке в тылу военнослужащих, о некоторых финансовых вопросах, выплатах военнослужащим и членам их семей, о планах фронтовиков на жизнь после войны, о возможностях передвижения по краю и пропускной системе, о географии плана эвакуации.

Таким образом, мы получаем бесценную информацию о суровых военных годах, повседневной жизни простых людей, их проблемах и чаяниях.

Не меньший интерес представляют письма Геннадия Рубана первого послевоенного периода (лето – осень 1945 года). В письме от 20 мая 1945 года – радость и гордость за победу над фашистами:

«…Поздравляю ещё раз с самым великим праздником – с победой.

Вот уж несколько дней, как не стало слышно воя снарядов и визга пуль и осколков. Только лишь изредка кое-где услышишь пистолетный или винтовочный выстрел, забавляющегося солдата или офицера, и только он лишь напомнит о далёком прошлом. А так всё остальное начинает переходить на мирную счастливую жизнь…» [21].

В письмах, написанных позднее, чувствуется растерянность и горечь фронтовика, столкнувшегося с бездушной военной бюрократией.

«…Ещё,батя, ты интересуешься, где я нахожусь. Так вот, если знаешь гор. Полоцк на Западной Двине, так от него примерно 20 км. Вобщем тут место, я больше чем уверен, тебе не знакомое и здесь ты никак не мог бывать, да и не советую. Кругом болота и лес, да песок и больше ни черта нет.… как в песне поётся, Белоруссия родная.

В общем, батя, не о такой жизни я мечтал после войны. Не так нас – победителей должны были располагать. Я не за место и природу, а за сугубо искусственные штуки говорю. Тызнаешь, батя, что сколько я был на фронте и всё это время впереди. Скажи, не надоест ли такому человеку проклятая колючая проволока и всевозможные заборы. А что я здесь вижу? Вот тоже, за что тебе пишу, эта проволока и т. д. Правда, когда-то здесь был лагерь наших русских в/пленных при немцах.

Ну и ладно, чёрт с ним. Вы не думайте, что я хнычу. А я просто пишу вам о том, чем вы интересуетесь. Потом вы спрашиваете, скоро ли я буду дома. На это не располагайте, а скорее всего даже и совсем не буду в этом году…» [22].

Будет справедливым рассказать о дальнейшей судьбе автора этих писем.

Геннадий Мефодиевич Рубан прошёл всю войну. Закончил её в Германии старшим лейтенантом. После войны учился в Краснодарском сельскохозяйственном институте; получилпрофессию агронома и направлениена работу в садоводческий совхоз «Победа» в Закарпатье [23]. Здесь он отличился как передовик производства: за успехи в садоводстве в 1954 году принимал участие во Всесоюзной сельскохозяйственной выставке в Москве и был награждён медалью ВДНХ [24].

Однако спустя два года у Геннадия Рубана случился конфликтс местными жителями (по словам сына Юрия, в отца даже стреляли) [9];сфабриковали уголовное дело и в 1956 году Г. М. Рубана осудили на шесть лет. Находясь в заключении, Геннадий Мефодьевич работал в заочной средней школе Сыктывкара учителем физики и математики [25]. За успешную работу был отмечен почётной грамотой [26].

Фронтовика и орденоносца от сфальсифицированного обвинения спасла семья. Отец, Мефодий Андреевич, писал во все инстанции и добился освобождения сына через три года. Вернувшись домой, Геннадий Мефодиевич осуществил свою довоенную мечту. Он окончил Ростовское мореходное училище и посвятил дальнейшую жизнь флоту и воспитанию моряков [27].

Все эти годы он сохранял и пополнял архив своего отца.

Умер Геннадий Мефодьевич Рубан в 1998 году.

ИСТОЧНИКИ, ЛИТЕРАТУРА, ПРИМЕЧАНИЯ

1. «Хотя бы раз ещё повидаться с тобою и многое рассказать тебе…» : лич. арх. старого большевика М. А. Рубана / Подготовка к публ., вступ. ст. и комментарии О. В. Семёновой; Ин-т соц.-экон. и гуманитар. исслед. ЮНЦ РАН // Русский арх. 2017. № 5 (1). С. 63–94.

2. Список красных партизан хутора Подкущёвский // Личный арх. семьи Рубан.

3. Подпольная группа, созданная М. А. Рубаном и его друзьями-односельчанами, поначалу называлась «13 чертей» по числу участников. в дальнейшем – «Группа 13».

4. Сопроводительное письмо 6-го отдела штаба Северо-Кавказского военного округа Народного комиссариата внутренних дел СССР, подтверждающее награждение орденами Красного Знамени № 6/12/244 от 24.04.1929 г. С прил. 5 орденов «Красное Знамя». 24 апр. 29 г. // Личный арх. семьи Рубан.

5. Справка из Подкущёвского сельсовета Кущёвского районного исполнительного комитета Совета рабочих, красноармейских и крестьянских депутатов Донского округа о советской и общественной работе Рубана М. А. № 59/31 от 3.08.1929 г. // Там же.

6. Удостоверение Ростовской-на-Дону городской комиссии по определению принадлежности к красным партизанам № 1457 от 5 сентября 1931 г. // Там же.

7. Справка Северо-Кавказского краевого музея революции г. Ростова-на-Дону. № 354 от 8.07.1934 г.  // Там же.

8. ГАРО. Ф. Р-2992. Оп. 1. Д. 2639. Л. 1–2, 5–5 об., 6.

9. Интервью с Юрием Геннадиевичем Рубаном, сыном Г. М. Рубана. Интервьюер: О. В. Семёнова. 12.05.2017. Продолжительность 43 мин. Место проведения: квартира внучки Г. М. Рубана Савченко Е. Б., Ростов-на-Дону, ул. Горького, д. 202, кв. 38 // Архив лаборатории истории и этнографии ЮНЦ РАН.

10. Семикин А. В. Молодёжь – на корабли! : сб. материалов о мас. военно-морской подготовке без отрыва от пр-ва. Ростов н/ Д. : Обл. кн. изд-во, 1939. С. 32–42.

11. Справка Береговского районного военного комиссариата от 22.08.1956 г. № 3/22 // Личный арх. семьи Рубан.

12. Из письма Г. М. Рубана к М. А. Рубану. 1942 г.  // Там же.

13. Из письма Г. М. Рубана к М. А. Рубану от 28.02.1942 г // Там же.

14. Из письма Г. М. Рубана к М. А. Рубану от 5.11.1943 г.  // Там же.

15. Из письма Г. М. Рубана к М. А. Рубану от 3.02.1945 г. // Там же.

16. Из письма Г. М. Рубана к М. А. Рубану от 3.05.1945 г. // Там же.

17. Из письма Г. М. Рубана к М. А. Рубану от 20.02.1943 г.  // Там же.

18. Справка № 3-4 от 19.02.1943 г. [артели инвалидов «Стеклотара» г. Ереван] // Там же.

19. Командировочное удостоверение Рубана М. А. в г. Грозный, выданное на основании вызова от 20.06.1944 г. // Там же.

20. Из письма Г. М. Рубана к М. А. Рубану от 28.03.1945 г.  // Там же.

21. Из письма Г. М. Рубана к М. А. Рубану от 20.05.1945 г.  // Там же.

22. Из письма Г. М. Рубана к М. А. Рубану от 25.09. 1945 г.  // Там же.

23. Приказ по Главному управлению винодельческой промышленности МПП УССР № 89/К от 30.05.1952 г. // Там же.

24. Свидетельство об участии во Всесоюзной сельскохозяйственной выставке 1954 г. и  награждении Г. М. Рубана медалью № 55026  // Там же.

25. Справка о работе Г. М. Рубана преподавателем в Республиканской заочной средней школе. г. Сыктывкар от 22.06.1959 г.  // Там же.

26. Грамота политотдела п/я 400 № 226 от 26.06.1959 г. // Там же.

27. Диплом Л № 206364 [об окончании Ростовского-на-Дону мореходного училища имени Г. Я. Седова] 9.03.1965 г. (нотариально заверенная копия) // Там же.

В статье представлены ранее не опубликованные документы и отрывки из писем из архива М. А. Рубана. Мы благодарим Юрия Геннадиевича Рубана, сына Г. М  Рубана, и Елену Юрьевну Савченко, внучку Г. М. Рубана, за сохранение документов и предоставлениеих для изучения. Письма публикуются в соответствии с современными нормами орфографии и пунктуации.

Статья подготовлена в рамках государственного задания ЮНЦ РАН на 2019 г. «Историко-культурное наследие народов Юга России: между традицией и модернизацией» (№ госрегистрации АААА-А19-119011190182-8).

Источник: Семёнова О. В. Семейная коллекция Мефодия Рубана // Донской временник / Дон. гос. публ. б-ка. Ростов-на-Дону, 2019.  Вып. 28-й. С. 12–17.